Авизент или мембрана?

Автор - Владимир Геллер (Тольятти)

Все новое - это хорошо забытое старое.
Русская народная поговорка.

Реклама одежды из мембранных тканей достигла своего апогея. Они и не промокают, и прекрасно дышат, и греют и…. В общем, разве что рюкзак за нас не несут. Современные, доступные, самые-самые.
На туристских форумах и собраниях обсуждается, какая мембрана лучше. Альтернатива мембране не рассматривается вообще. А зря. Не так все просто. Во всяком случае, я, попробовав походить в гортексе, от мембран отказался. Совсем. Но об этом позже. Сначала немного истории.

Экскурс в историю

Парашют - это не только ценный капрон,
но и несколько килограмм прекрасных ленточек и веревочек.
Туристский фольклор конца семидесятых.

Многие статьи о преимуществах мембран начинаются с фразы "время брезентовых штормовок прошло". Законно, но это время прошло к концу семидесятых. А мембраны появились в нашей стране в начале девяностых. Нестыковочка получается. Этакий провал лет в десять с хвостиком. В чем-то же ходили люди в походы все эти годы? И почему мембраны не сравниваются с этим чем-то, а сравниваются с брезентом? Попробуем ответить на эти вопросы.

До семидесятых годов прошлого (уже) века туристы, как уже отмечено, ходили в брезенте. И альпинисты - тоже. Из брезента шили все - штормовки, штаны, бахилы, рюкзаки, палатки. А что? Хороший материал. Прочный, дышит, непродуваем. Намокает, но насквозь влагу пропускает неохотно. Тяжеловат, правда, даже в сухом виде. А уж когда намокнет… И сохнет долго. А в плохую погоду, да если накрыло всерьез и надолго… А зимой брезент обледеневал. Быстро, всерьез и до конца похода. Одним словом, вещь хорошая, но…. Но выбора не было. Палатки шили еще из перкаля (знаменитые и незаслуженно забытые "Памирки"), а с одеждой - вариантов никаких.

В семидесятых парашюты стали шить не из вискозного шелка, а из капроновых тканей.

Для тех, кто застал перестройку в весьма нежном возрасте, следует напомнить, что купить что-то в магазинах того времени было не то чтобы проблемой, просто невозможно. По причине отсутствия там чего бы то ни было. Туристского снаряжения, пригодного для использования там тоже не было. Все шили сами. Ткани, из которых изготавливались парашюты, то же в свободной продаже не появлялись. Парашюты - тем более. Но советский человек, а советский турист в особенности, умел "доставать". И доставал.

В частности, использованные (а иногда и новые) парашюты. Первая особенность капрона, замеченная туристами, была в том, что он отталкивает снег. Анорак из тоненького капрона от спортивных парашютов легко пропускал и воду, и ветер, но почти ничего не весил, а одетый поверх штормовки не давал ей обледеневать от сухого снега. Именно от сухого. Как следствие, первыми его освоили туристы-лыжники. Но таскать на себе две куртки - занятие бесперспективное. Если бы капрон был потолще… Капрон потолще был! На тормозных парашютах. И в очень скором времени "тормозняк" начал активно вытеснять брезент. А когда московская фабрика им. Свердлова выбросила в продажу каландр!.. Более того, он изредка стал появляться в магазинах Москвы. Хотя большая часть каландра попадала в руки туристов, конечно, не из магазинов.

Технологическая справка: каландрированием называется способ обработки синтетической ткани, при котором ткань пропускается между двумя валками, один из которых нагрет до определенной температуры. В результате верхний слой ткани слегка оплавляется и становится красивым и блестящим. Возможно повторное каландрирование того же куска. Тогда ткань становится каландрированной с двух сторон.
Каландр лучше, чем тормозняк, держит и снег, и ветер, потому на анораки он подходил лучше тормозняка. Кроме того, каландр прекрасно подошел и к пуховкам. Именно в этот момент на капрон перешли горники и альпинисты, а за ними и весь остальной туристский мир.

Зато более прочный тормозняк стал использоваться для шитья палаток. Век брезента кончался. Оставались только рюкзаки и.… Но об и… позже. После недолгих метаний в районе плащевых тканей, туристская творческая мысль добралась до технических капронов, во множестве выпускавшихся для различных производств. Толстые, прочные капроновые ткани, похожие по строению на брезент, были, тем не менее, тоньше, легче и прочнее брезента, не так намокали, не имели множества проблем со снегом. Некоторые из них пропитывались разными составами и становились непромокаемыми. Лучшими из них оказались разновидности авизента. Проблема рюкзаков была решена.

Технологическая справка: авизент - плотная ткань специфического плетения. При применении на натуральных тканях ничего интересного для туризма не представляет, хотя выпускается до сих пор под названием "Авизент х/б". Капроновый авизент - плотная капроновая ткань, вдвое или втрое толще каландра и тормозняка.

В начале восьмидесятых брезент почти ушел из туризма. Почему почти? Горники были довольны. Альпинисты тоже. Зимние восхождения и зимние горные походы тогда не то, чтобы не практиковались, но массовым явлением, как сейчас, не были. Народ, даже неопытный, горы тогда уважал. Летом и в межсезонье новое снаряжение вело себя безукоризненно. Особенно после брезента. Пешеходники и водники были довольны тем более. Как всегда, хуже всего пришлось лыжникам. Самый малочисленный, в силу особо неблагоприятных условий выживания, подвид туристов обнаружил, что анораки из каландра все же продуваются. Причем не так уж и слабо. Во всяком случае, на большом морозе в длительных походах это весьма и весьма ощущается. Это и есть то самое "и…". Начался новый поиск. Первым делом, взгляд обратился к тканям, используемым для рюкзаков. И небезуспешно. Решение оказалось простым - авизент. Материал оказался на редкость удачным. Крепкий, прочный, достаточно мягкий. Прекрасно держащий ветер. На снег реагировал, как и всякий капрон. Более того, выяснилось, что авизент выдерживает легкий дождь. Его стали применять для шитья анораков, штанов и бахил.

Политическая справка: распространение нового материала на просторах Великой Родины было весьма неравномерным. В те времена выражение "украсть со свалки" не несло ни капли иронии, а за перевозку (только перевозку, без продажи) рюкзака ткани легко было получить лет несколько тюрьмы по статье "Спекуляция". "Спекулянтов" было немного, и материалы из других городов считались большой роскошью. Более или менее приличная ситуация складывалась в столицах, Москве и Питере. Но законодательницей мод, конечно, являлась Москва.

Доступны были две разновидности авизента: материал для парашютных ранцев (его называли ранцем) и фильтровальная ткань для электрокерамической промышленности (известный на всю страну питерский фильтр). Первая доставалась в небольших количествах и получалась достаточно дорогой, зато вторая…. Фильтр в Питере (тогда Ленинграде) лился рекой. Как в виде новой ткани белого цвета, так и в виде отработанных фильтров.

После покраски фильтр усаживался, и становился практически неотличим от ранцевого авизента. Цены на фильтр в Питере были вдвое ниже, чем на тормозняк и, тем более на каландр. По этому поводу весь Питер оделся в фильтр еще до того, как первые московские лыжники об этом задумались. Питерцы страшно гордились фильтром. До такой степени, что даже слышать не хотели о чем-то другом. Они еще соглашались ставить каландр на пуховки (хотя пуховки из фильтра тоже встречались), но о признании практической идентичности фильтра с другими видами авизента не могло быть и речи. Опытнейшие и весьма неглупые люди, помяв в руках две тряпки, глубокомысленно заявляли: "это же Фильтр (заглавная буква была слышна даже в устной речи), а это - нет!". Других аргументов питерцы не приводили. За ненадобностью.

В Москве ситуация была иной. В Москве авизент (и фильтр, и ранец) стоил вдвое дороже каландра. Да и достать его было непросто. Подвоз фильтров из Питера был явно недостаточен, а ранца едва-едва хватало на рюкзаки.

Одним словом, Москва одеваться в дорогой материал не спешила. Тем более что белый или крашенный в домашних условиях фильтр, да и невзрачных защитных цветов ранец, по внешнему виду сильно проигрывал яркому, блестящему каландру. Некоторая пижонистость московским горникам, а особенно альпинистам, была присуща всегда. К тому же Москва гордилась каландром. Не меньше, чем Питер фильтром. Сама мысль о том, что каландр можно чем-то заменить казалась кощунственной.

Жизнь потихонечку заставляла менять взгляды. Сначала оделись опытные лыжники, за ними потянулась молодежь, постепенно задумалась передовая часть горников….
Тут-то и пришла перестройка и свобода. На туристском снаряжении это отразилось очень неоднозначно.

Развал промышленности привел к еще большему дефициту отечественных материалов. И авизент, и каландр стали еще большим дефицитом. После развала Союза фабрика, поставлявшая в Питер фильтровальную ткань, оказалась за границей. Питер остался без фильтров, Москва - без каландра.

Одновременно через открытые границы хлынул поток западного снаряжения. Торговать им оказалось намного проще и прибыльней, чем налаживать собственное производство. Надо было только убедить народ, что оно лучше отечественных самоделок. Сделать это в условиях преклонения перед всем западным было несложно, тем более что народ к рекламным фокусам был непривычен, а большая часть импортного снаряжения (в первую очередь железо) действительно лучше советских аналогов.

Возникшие было кооперативные производства туристского снаряжения либо разорились из-за проблем со снабжением, либо превратились в придатки торговых фирм, и перешли на работу с западными материалами. Эпоха самодельного снаряжения закончилась.